Русалка - Страница 46

Теперь для Линка часы, казалось, растянулись на бледные нескончаемые дни. Он старался наполнить их хозяйственными делами. Под его умелыми руками отцовский дом засверкал свежей краской, но это отнюдь не утоляло его сердечных страданий. Он считал, что никогда не сможет избавиться от гложущей боли, старался не слушать новостей, не читать газет, но все было напрасно. Украдкой Линк ловил радиопередачи, старался представить себе, что происходит на судебном процессе. Когда он узнал, что скоро должно состояться последнее судебное заседание, где будет вынесен вердикт в отношении преступлений Лансинга, отец сказал ему, что пришло время прекратить работы по дому.

— Решение будет таким, как его определят присяжные, Линк. И ты должен проследить, что последует дальше.

— Понимаю. То, что я так поступил с ней, было не самым лучшим выходом, и она имеет все основания возненавидеть меня за это. Здорово получилось! Оказалось, что самым ценным подарком для женщины, которую я люблю, явился мой разрыв с нею.

— Иногда, — мягко произнес отец, — это и есть любовь. Делая самое лучшее для того, кого любишь, тем самым наносишь ущерб себе.

— Такой и должна быть любовь, — пробормотал Линк, закрывая банку с краской, которой покрывал перила. — Она действительно рождает боль.

Вскоре он собрал все свои пожитки и отправился в Санта-Барбару, где была ошвартована его «Шейла II». Снова он старался заполнить бесконечно тянущиеся часы работой, заменял детали, шпаклевал пазы, промазывал дерево олифой, перестилал палубу. В результате яхта стала выглядеть как новая. Оставалось наложить последний слой краски.

Как-то в одно прекрасное, солнечное утро Линк решил, что с ремонтом покончено, не нужно было ни драить, ни полировать, ни красить. Он устроился на кокпите, крошил хлеб и подбрасывал в воздух крошки, привлекая множество чаек. Может быть, позвонить капитану Пауэллу? — подумал он. Сказать ему, что пришла пора вернуться на службу. До окончания отпуска остались какие-нибудь две недели. Но потом вспомнил, что Кларк Пауэлл приказал ему не высовывать носа в течение трех месяцев. И переубедить своего шефа у него не найдется аргументов.

Внезапно до его слуха донеслись легкие шаги по пирсу, но он даже не повернул головы. Его больше привлекали чайки, с резкими криками носившиеся над яхтой. Он давно уже потерял надежду, что кто-то может появиться около судна. Исключение составлял лишь корабельный мастер, иногда навещавший Линка, снабжая его дельными советами по ремонту.

Прошло уже более двух месяцев с тех пор, как он последний раз видел Чандру на экране телевизора. За это время он потерял надежду когда-нибудь увидеть ее снова.

Шаги звучали ближе и ближе. Линк встал и медленно потянулся, расправляя затекшие плечи. Наступило время ланча. Он повернулся и застыл в удивлении: Чандра стояла на пирсе, одетая в короткое белое вязаное платье, на ногах — плетеные босоножки. Она внимательно разглядывала свежепокрашенные борта яхты.

Придя в себя, он спрыгнул на пирс и оказался рядом с ней. Она подняла голову. Шелковистые, платиновые волосы светились под солнцем. Его тело содрогнулось от нахлынувших воспоминаний, когда ее волосы прикоснулись к его рукам. Бог мой! Он может дотрагиваться до них губами, они нежно щекочут его грудь, торс...

Их взгляды встретились. Он увидел, что и в ее бездонных голубых глазах трепещет былое, тот самый день, когда она сказала ему, что редкое имя Чандра пришло из древнего санскрита. Она посмотрела на борт, где аккуратно было выведено новое название яхты — «Лунный охотник».

Когда она снова подняла голову, ее взгляд изменился, он не мог понять его значение. Какова ирония, подумал он, теперь я не в состоянии отгадывать ее мысли.

— Чанни, — сдавленно прошептал Линк, не в силах справиться со спазмом, сдавившим ему горло.

— Ты дал мне так много. И я благодарю тебя. Я воочию увидела моих демонов, Линк. Дэниела... отца... и самого страшного — саму себя. Я научилась тому, чему ты старался научить меня, — правде.

О Боже, как хорошо, подумал Линк, что она научилась трезво оценивать себя, сбросила фальшивый имидж, который создала себе и долгое время не могла от него избавиться. Сейчас перед ним стояла не испуганная, закомплексованная женщина, которую он извлек из океана. И он понял, что поступил правильно. Единственное, что причиняло ему боль, это жестокость, которую он применил, чтобы убедить ее в том, что она обладает недюжинной силой.

— Ты видишь не ту женщину, которую спас.

— Все правильно, русалка, — тихо прошептал он. — Ты не должна этого говорить. Я и сам знаю, ты не та женщина, которая однажды сказала, что любит меня. — Он хотел заговорить, найти слова, которые смогли бы объяснить ей, что он все понимает, слова, которые позволят ей отнестись к нему благосклонно, но они не приходили. Он глядел под ноги, боясь, что она увидит, как увлажнились его глаза.

— Прежнюю женщину и меня роднит только одна вещь, — сказала Чандра. — Это любовь к тебе.

Он поднял голову, посмотрел на нее, забыв, что глаза у него на мокром месте. Она прикусила губу, словно переживая вместе с ним его боль. И вдруг Линк понял: его русалка никуда не исчезла.

— Я осталась совсем одна, — сказала она. — Но не потому, что жаждала одиночества. В тот момент, когда я увидела Дэниела, я поняла, какую цену тебе пришлось за все заплатить.

Она придвинулась к нему, взяла за руку и погладила ее.

— Я ждала и думала, что, если я вернусь, ты не поверишь мне. Однако, если я смогла выдержать процесс над Дэниелом и участвовать в нем, то теперь я могу встретить что угодно. Я не бегу к тебе искать защиты, Линк. Мне она теперь не нужна. Я бегу к тебе потому, что люблю тебя.